Общественно-экономические формации (ОЭФ) меняются не по воли людей, а вследствие развития производительных сил общества, когда существующий способ производства, юридически выраженный в существующих отношениях собственности, уже не может обеспечить дальнейшие изменения производственных отношений под возрастающие требования производительных сил в рамках данных отношений собственности. Если смена ОЭФ ущемляет интересы действующих сособственников средств производства, то они, как господствующий на тот момент в обществе класс, противодействуют такой смене. Это тормозит развитие производственных отношений и, соответственно, экономики в целом, что ведёт к стагнации и спаду ровня жизни широких слоёв населения. Под давлением масс свергается старый господствующий класс и утверждается новый. Соответственно формируется и новый угнетённый класс. Но даже если этому угнетённому классу и суждено в последствии стать господствующим, то стать им сразу после своего возникновения он всё равно не может. Для этого он должен вызреть, внутри него должны появиться социальные группы соответствующие основным областям жизни общества, которые бы уже нуждались в тех изменениях в производственных отношениях, которые невозможны в рамках существующих отношениях собственности (в рамках данной ОЭФ). И появиться такие слои населения могут только к тому времени, когда производительные силы общества уже более не могут, в силу уже упомянутых причин, далее свободно развиваться в рамках данной ОЭФ, поскольку новые потребности могут возникать только на базе уже достигнутого.

Поэтому, для того, чтобы определиться с уровнем готовности общества к переходу в новую ОЭФ надо в первую очередь выяснить, мешают ли существующие отношения собственности дальнейшему свободному развитию производительных сил общества и в чём конкретно это проявляется.  При этом, во-первых, рассматривать надо только общемировую экономику, поскольку совершенно независимых экономик отдельных стран уже не существует, а во-вторых, надо иметь в виду, что торможение развития производительных сил общества начинается не одновременно во всей экономике, а в её наиболее высокоразвитых секторах. Развитие именно этих секторов экономики обеспечивает положительную динамику и в остальных секторах, а торможение, возможно с некоторым временным лагом, вызывает и торможение всей экономики. Поэтому именно положение дел в этих секторах экономики и являются индикатором того, подошли ли производительные силы общества к пределу возможностей своего развития в рамках капиталистического способа производства.

В рамках капиталистической, как и любой другой ОЭФ, основной движущей силой, мотивацией, к развитию производительных сил общества, является  стремление к более полному удовлетворению своих потребностей не всех членов общества, а только членов его господствующего класса. У буржуазии это выражается в получение прибыли с капитала. Поэтому, чтобы оценить степень возможности дальнейшего развития определённого сектора экономики или экономики в целом, на основе капиталистического способа производства, необходимо оценить возможность определения и получения прибыли с вложения капиталов в данный сектор экономики или конкретное производство.

Получение прибыли есть единственный стимул функционирования капиталистической экономики. Прежде чем вложить свой капитал в любую отрасль, любое производство, его собственник оценивает возможность получения прибыли с этого вложения. Отсутствие прибыли, или возможности её определения (что в данном случае важнее), лишает смысла вложения капитала, т.е. делает невозможным в принципе функционирование данной области деятельности на основе капиталистического способа производства.

Чем выше развитие производительных сил общества, тем масштабней проекты, реализация которых необходима для его дальнейшего развития. И альтернатив здесь нет, без реализации всё более и более масштабных проектов неизбежно произойдёт торможение, а в перспективе и полная остановка развития производительных сил.

Но чем масштабней проект, тем сложнее определить будущую прибыль с вложения в него капитала. С развитием капитализма развивалась и совершенствовалась и система определения будущей прибыли, и гарантий её получения.  Возникли товарные и фондовые биржи со всевозможными способами страхования сделок, дающие возможность определения будущих цен на товары и услуги, без чего практически невозможно определений и будущей прибыли, а, как следствие и целесообразности вложения в данный проект капитала, т.е. по сути, не возможен сам капиталистический способ производства в этой области. Но сами эти рынки, без которых невозможно определение будущей прибыли, требуют затрат на своё функционирование. И эти затраты, с увеличением масштабности проектов, объективно должны расти, а как показывает практика, растут они быстрее реального производства. Когда грянул последний кризис, многие удивились, что правительства разных стран бросились спасать в первую очередь финансовые институты, а не реальное производство. На самом деле здесь нет ничего удивительного, И дело не во влиятельности этих структур. Дело в том, что это именно они позволяют вести капиталистическое производство на современном уровне развития производительных сил. Без них невозможно определить ни будущую прибыль, ни риски связанные с её получением, т.е. принципиально невозможно само функционирование экономики на основе капиталистического способа производства.

Согласно новым данным Всемирного банка, объем ВВП мировой экономики в 2013 году составил $ 71 666 350 млн. http://gtmarket.ru/news/2013/07/11/6104 . В тоже время «По данным Банка международных расчетов, общая номинальная стоимость деривативов во всем мире выросла до колоссальной суммы в $710 трлн. По другим оценкам, эта сумма составляет квадриллионы долларов» http://www.vestifinance.ru/articles/43247 . При этом надо учитывать, что деривативы это только вторичные ценные бумаги, хотя и занимающие основной объём финансового рынка.

Согласно закону капиталистического способа производства, норма прибыли на капитал стремиться к средней, не зависимо от области его вложения. А с точки зрения собственников капитала, нет ни какой разницы, куда его вкладывать, в реальное производство или финансовые рынки. С другой стороны, все доходы, идущие на потребление, не зависимо от того, опосредуется ли это рынком услуг или нет, в конечном счете, предъявляются как право требования именно на товарных рынках, т.е. на результаты реального производства. К тому же ещё необходимо учитывать и тот фактор, что ВВП формируется не только товарным производством. Так, например, в США около 70% ВВП составляют услуги, т.е. непосредственно товарное производство, на которое, в конечном итоге и замыкается весь спрос, составляет всего около 30% ВВП.

А если ещё учесть, что для обеспечения капиталистического способа производства требуется ещё и кредитование, затраты на которое так же покрываются из прибыли предприятий, и реклама, и значительные штаты сотрудников, занимающихся продвижением продукции на рынке, то не трудно представить себе проблемы с которыми сталкиваются владельцы капиталов при оценки их вложения в реальное производство. Это могут проиллюстрировать результаты так называемого количественного смягчения (QE) в США, когда ФРС закачивало в экономику по 85 миллиардов долларов в месяц (сейчас эта программа постепенно сворачивается). Оказалось, что значительная часть этих денег пошла не в реальный сектор, а осела на счетах банков в той же ФРС.

Верхняя линия расширяющаяся денежная масса, нижняя - избыточные резервы банков.

Вопрос с определением прибыли от вложений в реальный сектор экономики уже настолько серьёзный, что  вложений, что в некоторых  странах для спасения экономики уже вводят отрицательные процентные ставки на депозиты. Так например Европейский Центральный Банк (ЕЦБ) 5 июня 2014 года понизил основную процентную ставку до 0,15, а ставка по депозитам был понижена до -0,1%. Всё это говорит о том, что вопрос стоит не в отсутствии средств инвестирования, а в нецелесообразности вложения капитала в именно реальный сектор экономики ввиду проблем с определением возможной будущей прибыли с капитала. А это и есть предел возможностей развития производительных сил общества на основе капиталистического способа производства.

Кроме того существуют такие области деятельности, которые уже в настоящее время не могут функционировать на капиталистической основе, в которых принципиально невозможно определить как сроки окупаемости вложений, так ожидаемую прибыль. Это крупные научные исследования, космонавтика, крупные инновационные проекты и т.п. И то, что к реализации элементов этих проектов привлекаются коммерческие структуры, по сути ничего не меняет потому, что прибыльность для частных компаний, участвующих в реализации этих проектов, вовсе не гарантирует прибыльности проекта (каждого в отдельности) в целом. То есть, эти проекты в целом не могут реализовываться на основе капиталистического способа производства, хотя к реализации его элементов и могут привлекаться структуры, работающие на этой основе.

Принципиально ничего не меняет и то, что результаты, полученные в этих областях, в дальнейшем могут быть использованы в экономике, функционирующей на чисто капиталистической основе, поскольку выручка от реализации этих результатов частным структурам остаётся в распоряжении государства и никакому распределению среди физических лиц (собственников капиталов) не подлежит.

Надо учитывать и то, что реальную капиталистическую прибыль, как вновь созданную стоимость (добавленную стоимость) можно получить только при использовании живого труда. Самое супер современное, но абсолютно безлюдное производство никакой добавочной стоимости дать не может. В нём только одни потребительные стоимости (сырьё, материалы, амортизированная часть оборудования) превращаются в другие потребительные стоимости, суммарная стоимость которых равна суммарной стоимости первых. То есть, это будет просто перепродажа первоначальных товаров, только с изменением их потребительных свойств. Здесь полностью отсутствует капиталистический способ непосредственно производства, а присутствует только капиталистический способ обращения. То есть, прибыль, в процессе производства здесь не создаётся. А та прибыль, которую реально получает компания, является прибылью чисто торговой, т.е. простым участием в перераспределении прибыли ранее уже созданной живым трудом. Это, разумеется, не означает, что таким образом не могут развиваться производительные силы общества, но это уже не имеет никакого отношения непосредственно к капиталистическому способу  производства товаров, поскольку всё это только участие в дележе уже где-то созданной живым трудом новой прибавочной стоимости, только участие в её распределении. Здесь отсутствует основной фактор и стимул капиталистического производства (именно производства) - создание прибавочной стоимости, как разницы между затраченным и оплаченным живым трудом.

Развитие передовых отраслей экономики требует значительных затрат, которые, при невозможности определения размера ожидаемых прибылей (убытков) от них, можно покрыть только за счёт налоговых поступлений, за счёт всего общества. Встаёт вопрос с кого и как эти налоги брать. Если при этом учесть, что основная масса населения (угнетённый класс) всегда, обеспечивается по тому минимуму (в зависимости от конкретных условий в стране), который позволяет не обострять классовые противоречия до критических значений, то понятно, что финансировать эти проекты за счёт трудящихся проблематично. А владельцы капиталов, которые и определяют на основе буржуазной демократии размеры налоговых выплат, не заинтересованы во вложениях, возможность получения прибыли от которых определить проблематично.  То есть, всему обществу, включая и буржуазию, эти вложения (в целом) не только выгодны, но и жизненно необходимы для дальнейшего развития производительных сил. Но каждому собственнику конкретного капитала по отдельности, это не выгодно, поскольку в каждый конкретный момент это уменьшает его действующий капитал и соответственно снижает получаемую с него прибыль, что, в конечном итоге, является смыслом его деятельности как капиталиста.  А если учесть ещё и конкуренцию в их среде, и то, что на каждый конкретный вид деятельности необходим определённый минимум капитала, то можно понять, что массовое сознание этого слоя общества, которое и является определяющим в вопросе об установлении ставок налогообложения, формируется отнюдь не в пользу повышения налогов с капитала. Всё это говорит о том, что наиболее передовые отрасли экономики уже не в состоянии развиваться на чисто капиталистической основе.

И это касается не только самых развитых капиталистических стран. Так, например, в Китаи наиболее грандиозные программы (переброски воды рек с юга на засушливый север, постройка крупнейших в мире ядерных реакторов) финансируются из казны. Понятно, что конкретные заказы при этом выполняют частные компании (с изрядной долей коррупционных связей). Некоторые в этом видят путь развития современного капитализма. Но тут есть проблема. Чтобы запустить такие мега-проекты, нужны средства, которые формируются за счёт налоговых сборов со всего общества, в том числе и всей буржуазии, а прибыль от подрядов по данным проектам получит только незначительная их часть. Поэтому большинство буржуазии, от которой и зависят ставки налогообложения, не заинтересовано в этом. А нет средств, нет и проектов. То есть, интересы частного бизнеса уже явно ограничивают общество в объёмах реализации наиболее масштабных проектов.

И на последок хотелось бы обратить внимание ещё на один момент. На днях мне попалась на глаза статья (похоже выдержка из книги) Андреас Краузе  и Раддай Райхлин (если правильно понял, Швейцария и Израиль) «Экономика как необратимая (нереверсивная) термодинамическая система» http://raikhlin.co.il/myrusbook/chapter14/Krause.htm . Что там так, а что не так, это отдельный вопрос. Но она перекликается с некоторыми другими публикациями (к сожалению, не сохранил источники), в которых более конкретно отмечается разница между экономикой предприятия (как открытой системы, которое без обмена с внешней средой существовать в принципе не может), экономикой страны (как менее открытая система)  и экономикой общества в целом (как полностью закрытая система, которая ничего ни куда не сбывает и ничего ни от куда не получает). Речь в данном случае именно о функционировании экономики, а не об обществе в целом как термодинамической системе. А всё это, в свою очередь перекликается с подходом некоторых аналитиков (как левых, так и не очень) к проблемам современного кризиса капитализма.

То, что это кризис системный (как капиталистической системы в целом), а не очередной кризис перепроизводства, в настоящее время мало кто оспаривает, включая и буржуазных экономистов. И в качестве одной из причин этого кризиса рассматривается тот факт, что сама система капитализма развивалась до этого как открытая система, путём обмена с внешней (не капиталистической) средой. Но в настоящее время этой внешней среды уже практически не осталось, капиталистический способ производства накрыл практически весь мир.  И именно в этом упомянутые аналитики видят причину кризиса современного капитализма, в том, что ему больше некуда расширяться и, соответственно, надо менять саму парадигму развития капитализма. Но реальных путей преодоления этого кризиса, новую парадигму, в которой капитализм мог бы продолжить развитие производительных сил общества, пока ещё никто предложить не смог.

Я думаю, то всё это даёт достаточно оснований полагать, что если общество ещё и не исчерпало окончательно возможности развития своих производительных сил в рамках капиталистического способа производства, то уже вплотную подошло к этому рубежу. А значит, уже должны существовать те социальные слои населения, в основе коренных интересов которых лежит смена ОЭФ (смена отношений собственности). И проблема, скорее всего, в том, что эти группы пока являются группами в себе, а не для себя, группами, не осознавшими своих коренных интересов и, соответственно не способными пока объединиться на их основе. Думаю, что работа в этом направлении и должно быть основным направлением деятельности коммунистов, как теоретической, так и практической.